– Андрей Иванович, какая главная цель «АРТ СЛОЯ» и что может дать городу этот фестиваль?
– Говорить в сослагательном наклонении – неблагодарное дело. Могу обозначить, как цель – сформировать среду обсуждения, которая совершенно необходима современному искусству, а вот получится или нет – покажет время. Пока Волгоград – это глухая провинция и в хорошем, и в плохом смысле, поэтому на сегодняшний день здесь этой среды нет, и фестиваль, я надеюсь, станет только первым шагом в ее формировании. Вообще у нас отсутствует сам арт-рынок, который пока развивается только в столичных мегаполисах.
– Что такое арт-рынок?
– У нас нет дилеров, нет арт-критики, нет коллекционеров, за редким исключением, поэтому собственно у нас нет и современного искусства. Возможно, это неплохо, что конкретно сейчас его нет. Ведь когда появляются объекты современного искусства, они в большинстве своем непонятны широкой аудитории. В лучшем случае они могут вызвать интерес в качестве некого аттракциона, потому что современное искусство – это всегда эксперимент. В худшем – мы получим глухое раздражение и неприятие.
– Все когда то бывает в первый раз. Если после «АРТ СЛОЯ» современное искусство неожиданно появится в Волгограде, будете удивлены?
– Если вдруг появятся традиционные форматы современного искусства – хэппенинги, перфомансы, реди-мейд – формы и арт-объекты – не удивлюсь. Но они, как правило, крайне провокативные, и Волгоград должен быть к этому готов. Поэтому нужно делать то, что сейчас делается – фестиваль начинает хоть какой-то разговор о современном искусстве. Мы сегодня попытаемся частично решить эту проблему в рамках «АРТ СЛОЯ».
– Каким образом?
– Мой коллега Юрий Витютнев будет делать лекцию «Современный театр как школа свободы», я – «Что нам мешает понимать современное искусство», моя аспирант Дина Ягудина сделает мастерскую «Как увидеть видимое». Все эти три темы, на мой взгляд, совершенно необходимы, чтобы начинать разрабатывать эти ниши – театральной критики, контемпорари арт.
– Но ведь у нас есть музеи, другие подходящие выставочные площадки. Почему современный арт не пришел в Волгоград раньше?
– Музейные пространства не подходят для современных экспозиций, им требуются галереи. Насколько я понимаю, «Трапеция» пытается стать таковой. Ведь галерея – не просто выставочный зал, а художественное пространство, которое особым образом организовано, в том числе, с помощью современных форматов – перфомансов, хэппенингов. К тому же, она играет роль торговой площадки, а это тоже очень важная функция для современного искусства. Есть достаточно четкие рыночные критерии для определения профессионализма – продается или не продается, но особенно это актуально для современного искусства. Чтобы возник арт-рынок, необходимо собрать несколько факторов – художники, дилеры, коллекционеры, галереи и критика. Выпадение одного из них не позволяет сформировать рыночную нишу. А значит, это уже не профессиональное искусство.
– Какой вы видите целевую аудиторию волгоградского проекта?
– Сложно ответить на этот вопрос – по моим наблюдениям, в частности за теми, кто посещает «Интеллектуальные среды», это люди в возрасте от 18 до 70 лет. Понятно, что доля возрастов разная, наиболее активная публика – от 30 до 40 – те, кто уже имеет свободное время и высшее образование, успевшие соскучиться по процессу его получения. Студенты, к счастью, а может, к сожалению, учиться не хотят – они и так вовлечены в процесс получения знаний. Им нужны развлечения. Фестиваль, конечно, будет в том числе и развлекательным. Но это будет лишь часть художественного пространства.
– Почему художественная среда так трудно формируется?
– Я считаю, для популяризации идей современного искусства необходима арт-критика, которой в нашем городе пока нет. Попытки создать среду обсуждения предпринимаются – это и те же «Интеллектуальные среды», и чтение лекций в музее изобразительных искусств, в галерее «Трапеция», которая является одним из организаторов этого фестиваля. Причем важно заметить, что с отсутствием арт-критики уровень образования волгоградцев, который, кстати, в Волгограде примерно такой же, что в Москве и Петербурге, никак не связан. Соответствующих специальностей в вузах, то есть тех студентов, которые теоретически могли бы заинтересоваться художественным пространством, – у нас достаточно. Это не обязательно арт-критика, это литературоведение в самом широком смысле, философия, социология, психология.
– Если не вузы, то кто должен помочь сформировать эту среду?
– На мой взгляд, во многом это задача лежит на средствах массовой информации, хотя их тоже можно понять – они еле-еле выживают. Арт-критика требует достаточно серьезного уровня и пишущего, и читающего, а этот уровень неуклонно падает. Так или иначе, Волгоградская область – это огромный регион, занимающий территорию, аналогичную странам Бенилюкса. Удивительно, что ниша, в которой спрос сильно превышает предложение, пустует. Ввиду отсутствия изданий или хотя бы статей, посвященных современной живописи, скульптуре, театру, читателю приходится уходить в Интернет и отчасти удовлетворять свои запросы там.
– Почему среди молодежи популярно быть каким-то образом сопричастным к современному искусству? Что их привлекает?
– Все больше и больше людей понимают, что живой сферой является именно искусство, и это совершенно верно. Политика лежит в ничтожестве – о ней, как правило, говорят люди, выбывшие из интеллектуальной жизни. Это то, что называют «ressentiment» – бессильной злобой на мир. Соответственно тот, кто хоть немного жив, должен по идее шарахаться от таких разговоров. Традиционная сфера, куда стекалась молодежь, – образование, тоже в упадке, потому что вузы попытались превратиться в коммерческие фабрики, а это стратегическая ошибка. Интерес к бизнес-процессам, который был в девяностые годы, не укрепился в России – уже десять лет назад стало ясно, что русские не способны рассматривать деланье денег в качестве цели своей жизни. Деньги выступают только как средство, с помощью которого становится возможным войти в другую сферу. Только в какую? Остается искусство.
– Но ведь продукт их творчества для большинства не слишком понятен, у многих он низкопробен. Как отделить зерна от плевел?
– Это хорошо, что молодые люди, которым предстоит жить, а не только доживать, направляют свои усилия в сферу прекрасного, однако в ней скрыты ряд противоречий. Для того чтобы заниматься искусством серьезно, нужны средства, нужны компетенции, знания. Та графомания, которая цветет и пахнет и в сфере стихосложения, и в сфере музыки, обусловлена тем, что для профессионализации творчества условий нет. Искусствоведческое образование в Волгограде отсутствует в принципе, художественное, насколько я могу судить, всегда было развито слабо, относительно неплохо поставлен образовательный процесс в музыкальных школах. Люди хотят, но не могут. Но наличие желания неизбежно подтянет и возможности.
