Взрыв «грязной» бомбы
Последствия катастрофы в Челябинской области рядом с городами Касли и Кыштым можно сравнить со взрывом «грязной» ядерной бомбы. Радиацией была заражена огромная территория. Специалисты-радиохимики утверждают, что основная часть радиационного загрязнения – до 90% – пришлась на территорию комбината «Маяк», остальное рассеялось, образовав так называемый Восточно-Уральский радиоактивный след на территориях Челябинской, Свердловской и Тюменской областей с населением 270 тысяч человек. Ликвидацией последствий аварии занимались в основном военнослужащие, солдаты-срочники. Они расчищали зараженную радиацией территорию, складировали и утилизировали опасные отходы.
Сейчас в Волгоградской области живет не более ста свидетелей тех событий, из них половина переселились сюда из других регионов страны. Все они уже в солидном возрасте, многим уже за 80.
Почти три четверти из них уходят из жизни из‑за онкологических заболеваний, настигающих их даже через десятилетия после перенесенного ими радиационного воздействия.
На митинг у памятника «Защитившим от атома» пришли только трое ветеранов «Маяка». Все они прибыли сюда из соседнего Волжского.
– Ликвидаторов последствий радиационной аварии на челябинском предприятии «Маяк» в нашу организацию мы приняли в 2007 году, – рассказал «МК в Волгограде» Александр Гадуш, председатель правления областной общественной организации «Союз «Чернобыль». – И с тех пор они у нас под крылом.
По приказу Родины
Один из ветеранов, Виктор Конопатов, электрик по специальности, до призыва в армию окончил техническое училище в Камышине.
– Электриком я был и в воинской части, в военном городке Аргаяш-1. Как‑то весной 1958 года наш взвод построили после работы. Тут же подогнали машину и бросили нас на ликвидацию последствий той страшной аварии, – вспоминает Виктор.
Там протекала речка Теча с зараженной радиацией водой. Путь ей преграждали земляные плотины. Одну из них тогда и прорвало в ее нижнем бьефе.
– Нас привезли туда вечером и сразу же кинули дробить близлежащие скалы кирками, – продолжил свой рассказ ветеран. – Мы выбивали из них бут, и этим камнем забивали зону протекания плотины.
Военные провели на месте ликвидации около двух недель. Жили в палатках на берегу зараженной реки. После этого их направили на строительство разборных домиков для выселенных с пострадавшей территории людей там же, в Челябинской области.
Житель Волжского Виктор Самойлов был призван на службу в военный городок Челябинск-40 в 1959 году из поселка Лебяжья Поляна в Среднеахтубинском районе.
– Я служил в охране, – вспоминает Виктор Николаевич. – Провел там сорок месяцев. Никто при этом нам не говорил о том, что служба была опасной. Радиация никак внешне себя не проявляла – нет у нее ни вкуса, ни запаха! Только позднее я узнал, в каких действительно опасных условиях мы находились.
Правду о взрыве на «Маяке» от рядовых граждан скрывали 30 лет. Молчали бы и дальше, не случись еще более страшная беда в Чернобыле. И только осенью 1986 года вместе с официальным докладом советской делегации на конференции МАГАТЭ о причинах и масштабах трагедии на ЧАЭС публично признали факт тяжелой радиационной аварии на комбинате «Маяк» 29 сентября 1957 года.
Реактор называли «Аннушкой»
Анатолий Зинченко, председатель областной комиссии по делам ветеранов – ликвидаторов аварии на производственном объединении «Маяк», на службу в армии был призван в начале декабря 1957 года.
– Подогнали состав в Сталинграде, и нас, около трех тысяч призывников, повезли на нем в Челябинскую область – вспоминает Анатолий Михайлович. – Там мы сразу попали на ПО «Маяк» – туда, где производилась начинка для советского атомного оружия. Я оказался в строительно-монтажном полке. Работал на так называемом 802‑м объекте. Он изначально был построен как дублер основного объекта по производству оружейного плутония.
На объекте строились девять атомных реакторов. За счет этого позднее, в шестидесятые годы, страна и получила количество оружейного плутония, необходимое для достижения ядерного паритета в мировом масштабе.
– А самая первая авария на «Маяке» произошла в 1948 году. Месяца через три после запуска реактора «А», прозванного Игорем Курчатовым «Аннушкой», он мог взорваться от перегрева, – рассказывает Анатолий Зинченко. – А время поджимало, стране срочно требовалось атомное оружие. Поэтому было принято решение ремонтировать реактор на ходу, не останавливая его.
С затратами не считались. С природой (да и людьми!) не церемонились. А секретность вокруг всего этого просто зашкаливала. Официально время допуска к работе на поврежденном реакторе составляло минуту, но в действительности люди работали по полчаса.
Трудились на поврежденном реакторе и гражданские лица, и заключенные. Заключенным Лаврентий Берия таким образом давал освобождение от наказания. Гражданских же лиц переводили на инвалидность.
– Вы пришли сюда, потому что не могли не прийти, – сказал на митинге Валерий Головин, зампредседателя комитета по делам территориальных образований, внутренней и информационной политики Волгоградской области. – Потому что 63 года назад вы первыми в истории преградили путь вырвавшемуся из‑под контроля атому. Хочу пожелать вам всем и вашим близким здоровья и благополучия. Берегите себя и друг друга!
Чиновник вручил подарки ветеранам – участникам ликвидации последствий аварии на ПО «Маяк». После чего собравшиеся возложили цветы к памятнику «Защитившим от атома».
