«Я сопротивлялся»
– Владимир, как в вашу жизнь пришло увлечение музыкой?
– Я родился в музыкальной семье. Мой отец – композитор Владимир Григорьевич Королевский, мама – музыковед Наталья Владимировна Королевская. На этом факте можно было бы остановиться, так как обычно судьба детей из музыкальных семей предрешена, но я сопротивлялся. Долгое время не испытывал тяги к занятиям музыкой и к музыке вообще. Но среда, в которой я рос, взяла свое, ведь я с раннего детства был окружен музыкальными звуками. Папа тогда работал в Театре юного зрителя, создавал музыку к спектаклям на синтезаторе, поэтому она была для меня не просто непонятными значками на бумаге, а реально звучала дома. Могу уверенно сказать – моя любовь к музыке началась с папиного творчества. Оно стало импульсом, с этого начался мой самостоятельный музыкальный путь. Однако со временем я познакомился с творчеством отца глубже, играл и продолжаю играть его музыку.
«Педагоги со мной мучились»
- Музыкальное образование вы начали в Волгограде. Расскажите о своих первых педагогах?
– Наверное, сейчас у меня есть редкая возможность назвать имена всех моих волгоградских учителей, и я хотел бы ею воспользоваться: Надежда Павловна Собинова, Елена Владимировна Падилова, Татьяна Александровна Потихонина, Анна Аркадьевна Черфас. Смены музыкальных школ были связаны с переездами: у Надежды Павловны и Елены Владимировны я учился в младших классах. Как они со мной мучились – я был тогда абсолютным сыном-шалопаем талантливых родителей. С Татьяной Александровной я прошел основной путь творческого становления, тогда же я принял решение учиться музыке профессионально. Безмерно благодарен Татьяне Александровне за все – и за трудные моменты, и за то прекрасное время, когда пришло осознание себя будущим музыкантом. К Анне Аркадьевне я поступил в училище, но знал ее раньше – она курировала меня в музыкальной школе. Два года, до переезда моей семьи в Саратов, учился в ее классе. Это было время моего профессионального и личностного роста, я с теплотой вспоминаю о занятиях в классе, концертах и конкурсах. Если честно, мне всегда везло с педагогами.
Предвкушение праздника
– Помните свое первое выступление? Какие эмоции вас тогда накрыли?
– Первого не помню. Наверное, было страшно и воспоминания вытеснены в подсознание. Но вы спросили – и мне очень живо вспомнился один момент: 2000 год, концерт лауреатов творческого конкурса «Цветы музыки» вместе с Волгоградским Академическим симфоническим оркестром. Три года подряд – под руководством Татьяны Александровны – мне посчастливилось проходить отбор и играть с оркестром, но эмоционально особенно запомнился именно тот раз. Помню свои ощущения перед выходом на сцену – чувство всепоглощающей радости от того, что сейчас произойдет, и… волнение отступило. Или приняло форму творческой позитивной радости. Мне очень хорошо запомнился тот момент, с тех пор перед выходом на сцену я пытаюсь поймать то ощущение.
Получается по-разному, но для себя я понимаю, что подобное чувство радостного творческого горения, предвкушения праздника от выхода на сцену – лучшее, что может произойти с музыкантом. Играл я тогда, кстати, Концертино для фортепиано с оркестром моего отца.
– Есть произведения, которые вы пока не играли, но очень хотите исполнить их в будущем?
– Есть. Очень много. Более того – их все больше и больше. У меня на ближайшее будущее есть такая толстенькая папка с нотами, и еще одна побольше на отдаленную перспективу – вот только руки (и ноги в моем случае) не доходят до них за текущими делами и программами. Но я не сдаюсь, главное – интерес не пропадает. Правда, сейчас, на самоизоляции, текущих срочных дел стало меньше – освободилось больше времени для нового репертуара.
Волгоград встречает тепло и благодарно
– Как часто приезжаете с гастролями в Волгоград? И какая она, волгоградская публика?
– В Волгоград приезжаю каждый год – последние несколько лет регулярно выступаю в Лютеранской кирхе Музея-заповедника «Старая Сарепта» и в Католическом приходе Святого Николая на Пражской. Волгоградских слушателей знаю очень хорошо, себя помню ребенком среди слушателей в Волгограде, помню первые свои впечатления от звучания органа в ЦКЗ. Радостно видеть среди слушателей на моих концертах своих учителей и знакомых. Например, минувшей зимой мой концерт посетил создатель и долгие годы бессменный директор музыкальной школы имени Балакирева, где я учился, – Владислав Абрамович Бронзович, такие встречи дорогого стоят. Ощущения от концертов в Волгограде всегда необычные, ведь это родной город, с которым многое связано. Любые выступления ответственны, но в родном городе – особенно: я много в них вкладываю и крайне приятно бывает получать от зрителей искренние отзывы во время концерта. И я знаю, что в Волгограде меня всегда встретят тепло и благодарно, а это мотивирует вновь и вновь готовиться к выступлениям на высшем уровне.
О мастере
– Расскажите о работе с Вадимом Венедиктовым
– 5 мая пришла скорбная весть из Волгограда: ушел из жизни Вадим Николаевич Венедиктов. История моего знакомства с Вадимом Николаевичем – 1999 год, мое первое выступление с симфоническим оркестром. Для ребенка выход на сцену с большим профессиональным коллективом не только радость, но и стресс – отчетливо помню, как Вадим Николаевич помогал преодолеть этот барьер. А сейчас, имея уже некоторый профессиональный опыт, я понимаю, какое это замечательное качество для большого мастера, дирижера – с такой серьезностью и участием относиться к юным музыкантам на сцене.
В 2014 году, уже работая в Волгоградской филармонии, под управлением Вадима Венедиктова вместе с симфоническим оркестром мы осуществили премьеру моего «Сталинградского концерта». Я рад, что есть запись того исполнения. Светлая ему память…
Большое счастье в том, что музыкальную среду в Волгограде создавали большие мастера, и счастьем была и возможность бывать на их концертах, и выходить вместе с ними на сцену. Благодаря этому многие поколения – и музыкантов, и слушателей – получили благодатную почву для своего развития.
– Так в чем же все-таки для вас магия органа?
– Магия органа в самом инструменте, в его сложном устройстве, бесконечно разнообразном и прекрасном звучании, великой истории. Магия органа в диалоге один на один – музыканта с огромным инструментом, в том, как мастерство исполнителя оживляет голоса органа, и они обращаются ко всему залу в целом, и к каждому из слушателей в отдельности.
– Играете ли вы на каких-то еще инструментах?
– Играю на рояле, но редко. Большую часть моей творческой биографии я был пианистом. Был непродолжительный период в музыкальной школе, когда учился играть на саксофоне – но, к сожалению уже все забыл.
Кто такие кальканты?
– Как идет работа над новым произведением?
– Долго и кропотливо. Зачастую произведение уже выучено, исполнено в концерте – но продолжает «дозревать» от исполнения к исполнению, и такой процесс может продолжаться годами. Можно возвращаться к произведению, которое было выучено и не исполнялось какое-то время, и открывать в нем новые грани, это бесконечный процесс.
Органистам в наше время заниматься намного проще, чем, например, во времена Баха, потому что сейчас инструменты оснащены электромоторами.
До внедрения технологий воздух в мехи органа приходилось нагнетать вручную, требовалось приглашать для этого специальных людей – калькантов. Процесс занятий оказывался трудоемким и с технологической, и с социальной точки зрения. Органистам тех времен приходилось непросто.
А вообще, орган сложнейший по устройству инструмент. И хорошему исполнителю мало уметь только играть на нем, нужно разбираться во внутреннем устройстве инструмента. Словом, у меня интереснейшая профессия!
фото из личного архива Владимира Королевского
