Это будем «Мы»
Начало стартовавшего 28 января Года литературы в России было ознаменовано предложением ввести единую концепцию преподавания соответствующего предмета. Первым с данной инициативой выступил председатель Госдумы Сергей Нарышкин, заявивший, что именно литература дает истинное представление о ценностях и истории России. Его активно поддержал ряд парламентариев, в числе которых и одиозный депутат Ирина Яровая. Она добавила, что экспертиза учебника должна проводиться совместно с представителями традиционных конфессий – очевидно, чтобы воспитать высоконравственную личность.
– Я против таких мер, в чем солидарен с мнением волгоградских вузовских преподавателей, к которым я отношусь очень уважительно, – поделился отец Владимир Тупиков, настоятель Михаило-Архангельского храма. – Изоляция ребенка от спорных моментов как таковых не тождественна ограждению его от зла. Прочтение произведения во многом зависит от учителя. Сомнительный на первый взгляд текст принесет пользу, если будет правильно проанализирован и интерпретирован. Выбор между «хорошо» и «плохо» должен быть сознательным – именно потому он и ценен.
Одной из необходимых предпосылок возникновения литературы является наличие письменности. Ее распространению и развитию в древнерусском государстве мощный толчок дало официальное принятие христианства. Русская литература формировалась, испытывая влияние устного народного творчества и книжной христианской культуры – впоследствии, вплоть до главенства соцреализма в искусстве, она базировалась на православной традиции. Читателю, не знакомому с Библией, особенно Новым Заветом, доступна лишь часть смыслов, скрытых в русской классике. Но в современных российских реалиях не сочтет ли законодатель оскорбительным тексты Достоевского или «Повесть о Петре и Февронии Муромских» для мусульман, буддистов, кришнаитов?
– Меня лично не оскорбило ни одно произведение, пройденное в школе, хотя я и другой религии, – рассказала Светлана Кадырмаева, студентка. – Как минимум странно подозревать авторов шедевров русской классики в желании кого-либо задеть по фактору вероисповедания. Знакомясь с произведением другой культурной и исторической эпохи, не следует все без разбору воспринимать на свой счет. Конечно, все люди разные, но в нашей стране единицы фанатиков, способных на это.
Свобода как преступление
Проблема межконфессиональных отношений влечет за собой еще один вопрос – в стране, где проживают более 180 народов, официально считающихся россиянами, уже 15 лет нет национальной идеи. На прошедшем 27 января в столице "круглом столе" на тему "Литература в школах: задачи преподавания" было высказано опасение, что понятие «единый», применяемое к преподаванию литературы, приведет к так называемому вариативному соцреализму. В таком случае одна из задач предмета – умение анализировать и формировать собственное мнение станет в принципе невыполнима. Волгоградские эксперты не могут поддержать столичных коллег – сам факт воспитания через литературу патриота позитивен, все зависит от качества изменений в программе.
– Формирование российской гражданской идентичности – это, по сути, неплохо, важно определить национальную идею, к чему уже прилагаются усилия. Мое личное мнение: «права человека», «свобода личности» и т. д. – чужие установки, пришедшие к нам с Запада, – отметил Георгий Антонов, доцент кафедры социологии ВолГУ. – Информационное пространство формировалось властью целенаправленно еще в СССР, и оно не стирало особенностей каждого человека. Любовь к Родине только способствовала развитию национальных культур. Так, в СССР отличить грузина от русского было легко, при этом конфликтов на межнациональной почве не было. Зато попробуйте определить, где современный бельгиец, где француз. И где же уникальность?
Все эти меры должны способствовать грамотному духовно-нравственному воспитанию, в которое входит и демонстрация «правильного примера» школьникам. В этом смысле не только в русской, но и в мировой литературе сложно найти идеального героя, если не брать во внимание древний эпос или детскую литературу. Подражательные способности выполняют обучающую функцию. Она реализуется через способность школьника считать и воспроизвести различные схемы поведения и взаимодействия, что позволяет предупредить сторонние манипуляции сознанием. Особенно остро эта способность необходима именно сейчас, когда, как считают сами представители власти, за умы нашей молодежи ведется война. Оказывается, школьникам предстоит сражаться на два фронта.
– Подражание – это болезнь любого молодого поколения, причем совершенно нормальная. Сознание подростка – это еще чистое сознание, и основной механизм, которым его можно заполнить, – подражание моделям социальных взаимоотношений, – объяснил поэт кандидат филологических наук Сергей Калашников. – Русская классическая литература зафиксировала подобные эксцессы. Например, ситуация, когда юная провинциальная особа, начитавшись романов, влюбляется по уши в молодого человека, но не в него самого, а в те книжные схемы, которые незаметно вошли в ее сознание в процессе чтения.
Создав идеологически ограниченный круг моделей поведения, самостоятельно определив, что есть добро и зло, школа лишит ученика высшей формы свободы – свободы сознания. Предлагаемые "единые концепции преподавания» все больше напоминают алгоритм превращения молодого россиянина в очень толерантную и патриотичную обезьяну.
