– Ты был одним из первых, кто уже 31 октября озвучил версию теракта как главную в трагедии с российским «Боингом». Что дало основание так думать?
– С учетом характера крушения лайнера и оперативной, военно-политической обстановки на Синае версия теракта не могла не стать главной сразу после получения информации о трагедии. Слишком много факторов давали основание с высокой степенью точности предположить, что пассажирский лайнер стал объектом атаки террористов «Исламского государства» (террористическая организация, запрещенная в России. – Прим. ред.). Территория Египта, где расположены курорты Северного Синая, уже полтора года входит в зону повышенной активности террористов из «Вилаят Синай» – группировки, которая является египетским филиалом террористической организации ИГИЛ. Прозвучавшие вскоре после теракта заявления «синайцев» об их ответственности за взрыв на борту российского лайнера не удивили тех, кто следит за ситуацией вокруг ИГИЛ. Кстати, 10 ноября исполнился ровно год, как синайская джихадистская организация «Ансар Бейт аль-Макдис» присягнула на верность лидеру ИГИЛ Абу Бакру аль-Багдади и стала «Вилаятом Синай».
– Получается, это такой «праздник» они себе ко «дню рождения» устроили…
– Возможно, и это тоже. В Египте сегодня действует мощное и хорошо структурированное джихадистское подполье, в организации которого в свое время поучаствовал один из бывших офицеров египетского спецназа, затем «заболевший» радикальным исламом. Сегодня «Вилаят Синай» – одно из наиболее активных «представительств» ИГИЛ за пределами Сирии и Ирака. Численность египетского филиала «Исламского государства» точно не известна, но в качестве иллюстрации можно привести такой факт: только за несколько дней боев с египетской армией на Синае осенью 2014 года «Вилаят Синай» потерял более 200 боевиков. И эти потери отнюдь не привели к снижению активности террористов. Известно также, что лидер ИГИЛ халиф аль-Багдади всегда уделял особое внимание «синайцам». Например, в конце 2014 года он не несколько месяцев задержал выплату жалования своим боевикам, воюющим в Сирии и Ираке, чтобы переправить сэкономленные деньги на Синай. Главарь «Исламского государства» посчитал, что, несмотря на важность ведения войны с сирийским президентом Башаром Асадом, все-таки приоритетом является финансовая поддержка египетского филиала. И этот факт говорит о многом.
– То есть у «синайцев» были боевики и деньги, чтобы организовать теракт против российского гражданского самолета… А чем важен для аль-Багдади синайский филиал ИГИЛ?
– Причин несколько – благоприятная социальная среда, связанная с наличием в Египте большого числа сторонников радикального ислама, возможность активных действий террористов в Синайском районе, их определенная неуязвимость для египетских сил безопасности. Одной из целей, которую перед синайскими джихадистами ставил аль-Багдади, является блокада Суэцкого канала. Кстати, «Вилаят Синай» уже вошел в историю ИГИЛ как организатор первой морской атаки террористов халифата. В ноябре 2014 года синайские боевики на нескольких катерах напали на патрульный катер ВМС Египта в 64 километрах от Дамьетты. В результате обстрела террористы ИГИЛ сумели поджечь военный катер. От гибели моряков спасли боевые самолеты и три корабля ВМС Египта, которые успел вызвать на помощь капитан горящего катера. Синайские джихадисты весной 2015 года совершили несколько эффективных атак на объекты египетской армии – блок-посты, КПП, автомобили и т. д., используя в том числе террористов-смертников. «Синайцев» считают причастными к убийству в июне 2015 года генерального прокурора Египта Хишама Бараката. По моим сведениям, с середины лета 2015 года «синайцы» стали активно заниматься тайной переброской своих боевиков в курортные города Северного Синая, а также в Каир. Думаю, уже в конце лета «спящие» ячейки боевиков ИГИЛ возникли на курортах Шарм-аль-Шейха и Хургады и с тех пор только ждали своего часа – приказа от аль-Багдади или своего непосредственного командира шейха Абу Усамы аль-Масри. И, похоже, в октябре 2015 года некоторые из этих ячеек получили приказ «проснуться» и атаковать российский гражданский самолет.
– Почему первые заявления «игиловцев» и даже видеоматериалы свидетельствовали о том, что пассажирский лайнер был сбит, а не взорван бомбой?
– Наверное, это связано с «трудностями перевода». Характерный почерк ИГИЛ – чем они, собственно, отличаются от того же Талибана (террористическая организация, запрещенная в России. – Прим. ред.), – это то, что сторонники аль-Багдади никогда не приписывают себе чужих «заслуг». ИГИЛ никогда за все время своего существования не брал на себя «лишнего», принимая ответственность только за те теракты и нападения, которые действительно организовали боевики халифата. И это обстоятельство заставляет к заявлению «синайцев» отнестись серьезно.
– Мне кажется, все относятся именно так, а не иначе…
– И это правильно. Есть еще один штрих в катастрофе А321, который позволяет говорить о «халифатском следе» – это своеобразная стилистическая эстетика ИГИЛ. У преступлений серийных маньяков есть своя эстетика и своя логика, и при их расследовании всегда важно правильно понять и «прочесть». ИГИЛ в этом смысле не исключение. Так, у идеологов халифата есть принцип, который они открыто декларируют, – «карать подобное подобным». Атаке террористов на российский гражданский лайнер, где находились женщины и дети, предшествовала масштабная информационно-пропагандистская кампания ИГИЛ в СМИ, Интернете, соцсетях. В ходе этой кампании «игиловцы» пытались убеждать общественное мнение в том, что российские военные самолеты наносят ракетно-бомбовые удары по жилым домам, убивая мирных граждан – женщин и детей. Эти утверждения сопровождались фотографиями и видео погибших девочек, женщин, младенцев. Когда случилась трагедия 31 октября, боевики ИГИЛ заявили, что подрыв российского пассажирского лайнера стал ответом на гибель более 100 сирийских женщин и детей. Таким образом, был выдержан их специфический эстетический стандарт «карать подобное подобным». Подрыв российского пассажирского лайнера – это демонстрация маниакальной эстетической асимметрии ИГИЛ. В их восприятии практическая реализация принципа «око за око» должна выглядеть именно так.
– Если это все-таки теракт, то какая роль ему отведена в противостоянии России и ИГИЛ в Сирии?
– Мне трудно сказать, на что рассчитывали организаторы теракта. Что же касается России, то Москва теперь просто обязана совершить акт возмездия. Причем сделать это следует, не отказываясь от помощи тех, кто эту помощь предлагает. США и Великобритания выразили готовность оказать посильную помощь России в расследовании преступления и поимке главаря «Вилаят Синай» шейха аль-Масри. Я считаю, что история с А321 – это наше 11 сентября, мы его без ответа оставить просто не имеем права. И дело не в том, чтобы увеличить интенсивность бомбардировок позиций ИГИЛ в Сирии. Ответный удар должен быть нанесен именно по «Вилаяту Синай», его главарь шейх аль-Масри должен быть физически уничтожен. Это теперь дело чести для России.
– Почему официальные власти медлят с оценками трагедии 31 октября и военно-политическими выводами из нее? С чем связана эта пауза?
– Наверное, первая причина – это пока еще отсутствие убедительных, я бы сказал, железобетонных доказательств причин случившегося. Одно дело здесь нам с тобой озвучивать различные версии трагедии, другое – принимать в связи с этой трагедией ответственные государственные решения. Второй момент – сейчас, я думаю, идет интенсивная выработка ответного решения политического руководства страны. Мало заявить о своих намерениях наказать виновных, необходимо добиться результата на практике. Общественное мнение в России, как только будет официально признана версия о теракте, будет ждать возмездия – как Америка ждала такого возмездия в 2001 году после атаки «Аль-Кайды» (террористическая организация, запрещенная в России. – Прим. ред.) на Нью-Йорк. Думаю, российские власти понимают, что уже сейчас они должны быть готовы предъявить план возмездия. И что этот план должен быть эффективным, стремительным и беспощадным.
