Фашистский «Дом гнева» стал нашим домом возмездия

Из 16 бойцов штурм-группы 13-й Гвардейской в живых осталось только четверо

В самый критический момент Сталинградской битвы, в середине сентября 1942 года, на помощь 62-й армии прибыла 13-я гвардейская стрелковая дивизия генерала Родимцева. Ее бойцы сражались до полного разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом до 2 февраля 1943 года. В ходе кровопролитных боев дивизия погибла практически полностью.

Из 16 бойцов штурм-группы 13-й Гвардейской в живых осталось только четверо

В самый критический момент Сталинградской битвы, в середине сентября 1942 года, на помощь 62-й армии прибыла 13-я гвардейская стрелковая дивизия генерала Родимцева. Ее бойцы сражались до полного разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом до 2 февраля 1943 года. В ходе кровопролитных боев дивизия погибла практически полностью.

 

Только за первый день боев ее потери составили около 30 процентов личного состава. В конце же сражения от целой дивизии в 10 000 человек в живых осталось лишь 320. Из них после Великой Отечественной поселилось тогда в Сталинграде около ста человек. Сегодня из ветеранов 13-й гвардейской в живых осталось не больше 15 по всей России и бывшему Советскому Союзу, трое из них волгоградцы.

 

О подвиге легендарной дивизии корреспонденту «МК» в Волгограде» рассказывает секретарь Совета ветеранов 13-й гвардейской дивизии Татьяна Михайловна Кривенко. Ее отца Михаила Кривенко и генерала Александра Родимцева связывала крепкая дружба, начавшаяся во времена их учебы в Военной академии им. В. Ф. Фрунзе и продлившаяся на долгие 70 лет. Оставшиеся в живых гвардейцы при непременном участии генерала ежегодно встречались в дни памятных дат в Сталинграде и в Москве, где до сих пор действует Совет ветеранов дивизии и на сегодняшний день память о подвиге бойцов хранят их дети и внуки. Их тоже объединяет давняя дружба, передающаяся из поколения в поколение.

 

Крепость со злостью волка

– Формироваться дивизия начала в Николаевском районе Сталинградской области в июле 1942 года, – рассказывает Татьяна Кривенко, – а к середине сентября 13-я гвардейская стрелковая дивизия прибыла на левый берег Волги. Переправа в Сталинград началась в ночь на 14 сентября. Дивизионная артиллерия оставалась на левом берегу, чтобы оттуда поддерживать стрелковые части. На протяжении всего октября и ноября бойцы вели непрерывные бои, занимая при этом лишь узкую полоску вдоль берега. Глубина обороны составляла не более 200 метров.

 

Одним из первых важных объектов, отбитых дивизией у немцев, стал Г-образный дом. Это большой пятиэтажный жилой дом, расположенный на крутом берегу Волги в центре Сталинграда по улице 2-й Набережной (район нынешней ул. Советской, 38. – Прим. авт.) в 150 метрах от окопов и блиндажей советских войск.

 

Захватив дом в сентябре 1942 года, немцы превратили его в один из лучших наблюдательных пунктов. С его этажей как на ладони просматривались не только Волга, но и ее левобережье: поселок Красная Слобода, где размещалась дивизионная артиллерия и тыловое хозяйство. Каменные подвалы немцы превратили в настоящую крепость. На карте плененного фельдмаршала Паулюса он был обозначен как «Дом гнева». На нижнем этаже они разместили свою артиллерию, на верхних — пулеметы и огнеметы. Стоило днем только показаться на Волге какому-либо движущемуся предмету, как из дома открывался ураганный артиллерийский, пулеметный и минометный огонь.

 

Объект был стратегически важный, поэтому отбить его у немцев нужно было во что бы то ни стало. Несколько попыток взять этот дом не увенчались успехом. «Дом огрызался со злостью подстреленного волка, – пишет в своих воспоминаниях ветеран Великой Отечественной войны боец 13-й гвардейской стрелковой дивизии Николай Ильич Алексеенко. – Группы захвата гибли, даже не успев в него ворваться».

 

Начало штурма

Изменилась ситуация лишь 1 декабря 1942 года. В этот день была сформирована большая штурмовая группа. В ее состав вошли автоматчики, стрелки, пулеметчики и три огнеметчика 3-го взвода под командованием гвардии-лейтенанта В. И. Дороша. Он как раз вернулся из командировки: участвовал в совещании в Москве. Бойцы тогда еще попросили его: «Расскажите нам, пожалуйста, о Москве». На что Дорош ответил: «Вот возьмем дом – тогда и расскажу».

 

Ночью с 1 на 2 декабря участников группы выстроили на берегу Волги у штаба 34-го гвардейского стрелкового полка. Приказ о штурме зачитал заместитель командира полка гвардии майор В. К. Коцаренко. В это время саперы разминировали подступы к дому. Примерно к двум часам ночи все было готово, как вдруг пошел снег. Это был первый снег в Сталинграде той снежной холодной зимы. Он падал большими хлопьями и толстым слоем покрывал землю. За несколько минут наступила настоящая зима. Обстановка менялась. Бойцам срочно пришлось надевать белые маскировочные халаты.

 

Первыми поползли командир штурм-группы Сидельников и его заместитель Исаев, а за ними автоматчики и стрелки, пулеметчики и огнеметчики. Замыкали группу бронебойщики: Алексеенко, Габдурахманов и лейтенант Дорош с пистолетом «ТТ» и ручной гранатой. Кроме того, в составе группы было трое бывших заключенных из «врагов народа» старшина Дубов и рядовые Калинин и Степанов. Искупление вины в местах заключения им было заменено отправкой на фронт.

 

Миновав проволочное заграждение метрах в 30 от дома, все остановились. Ползком без шума развернулись в цепь и залегли. Тишина стояла мертвая. Лишь изредка пролетала трассирующая немецкая пуля или вспыхивали осветительные ракеты.

 

Сердце бронебойщика Алексеенко забилось в ожидании сигнала к атаке. Снег продолжал падать большими комками. Опустился предрассветный туман. Г-образный дом молчал. А из-за Волги из громкоговорителя доносилась русская песня: «…Вышел в степь донецкую парень молодой».

 

Шесть часов утра. Со стороны штаба 34-го полка вспыхнула серия красных ракет – сигнал к атаке.

 

«За Родину! За Сталина!» – встал во весь рост Сидельников. «Ура!» – закричал Дорош, вскочил и полубегом обошел штурмовую группу. Он в числе первых ворвался в дом. Атака началась без единого выстрела. Через окна и стенные проломы бойцы ворвались в дом. Началась кинжальная рукопашная схватка. Из комнат первых этажей и подвалов начали выскакивать сонные фашисты. Им преграждали путь рядовые Дубов с Калининым и огнеметный огонь…

Похоронены заживо

«На рассвете выронил пистолет с опустевшей обоймой раненый, с развороченной нижней челюстью, командир Дорош, – продолжает Николай Алексеенко, – в этот момент я оказался около него. Быстро приподнял его, а старшина Дубов, вытащив из кармана своей гимнастерки индивидуальный пакет, сделал ему перевязку. В этот момент со второго этажа в потолочный проем фашист бросает гранату, она взрывается прямо у наших ног. Дубова отбрасывает в сторону, меня легко ранит в обе руки, а лейтенант Дорош, выскользнув из моих рук, упал мертвым… Ранеными покидают дом Сидельников и Исаев...

 

Еще не рассвело, а у нас уже не осталось ни одного командира из среднего комсостава. Командование всей штурмовой группой принимает на себя автоматчик Марченко. Заняли мы в это утро всего лишь несколько комнат на первом этаже. Дальше продвигаться не пришлось – на нашем пути внутри здания оказалась сплошная стена без окон и дверей. За стеной, в подвалах, на верхних этажах, с трех сторон, снаружи – кругом немцы. Оценив обстановку, Марченко решает дождаться темноты, вывести из дома штурмовую группу подальше к Волге, взорвать мертвую стену вместе с фашистами и продолжить штурм этого дома».

 

Поздно вечером приползли саперы. Подложили несколько пудов тола (тротила. – Прим. ред.) под мертвую стену, и когда загорелся бикфордов шнур, оставшиеся бойцы покинули дом. Оглушительный взрыв прогремел, когда они были уже около берега. Смесь земли с камнями и кирпичом перелетала через их головы… Они тут же повернули назад и без единого выстрела вторично ворвались в дом.

 

«Я посмотрел на то место, где только что лежал мой командир взвода гвардии лейтенант Дорош и другие однополчане… Они были глубоко похоронены под обломками стены пятиэтажного дома… К 4 часам дня 3 декабря 1942 года Г-образный дом был полностью в наших руках. Только в одном из отсеков подвала все еще находились немцы, они что-то кричали, но вход к ним был привален обломками. С верхних этажей дома хорошо просматривался центр города – истерзанный, лежащий в руинах…»

«Выстояв, мы победили смерть»

С захватом Г-образного дома передовая отодвинулась от Волги на 300 метров. Немецко-фашистские захватчики лишились важного наблюдательного и опорного пункта. Это были первые отвоеванные метры 13-й Гвардейской дивизии от Волги до Эльбы.

 

При штурме из 16 бойцов первого взвода противотанковых ружей в живых осталось только четверо. Искупили свою «вину» «враги народа» Степанов, Калинин и Дубов. Степанов был сражен пулеметной очередью, Калинин тяжело ранен и отправлен за Волгу, а Дубов получил гвардейский значок и был назначен командиром взвода вместо погибшего Дороша.

 

В своих воспоминаниях командующий 62-й армией Маршал Советского Союза Василий Чуйков писал: «Если бы не 13-я гвардейская, то трудно сказать, что было бы в середине сентября 1942 года».

 

До сегодняшних дней на месте высадки 13-й гвардейской стрелковой дивизии как исторический памятник сохранилась причальная стенка, известная волгоградцам как стена Родимцева. Выстроенная из бутового камня в 1896 году, еще в Царицыне она называлась соляной пристанью. В январе 1943 года по приказу комиссара дивизии полковника М. М. Вавилова на ней была сделана надпись: «Здесь стояли насмерть гвардейцы Родимцева». Потом ее дополнили словами: «Выстояв, мы победили смерть».

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Популярно в соцсетях

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру