По данным Генпрокуратуры, в 2016 году в России выявлено более 300 тыс. коррупционных преступлений. В Волгоградской области за этот же период по результатам антикоррупционных расследований было возбуждено 3,7 тыс. уголовных дел.
Отметим, что в России на сегодняшний день действует более трех тысяч федеральных, региональных и муниципальных нормативных правовых актов, осуществляющих правовое антикоррупционное регулирование. По мнению автора закона, уже сложилась ситуация, когда можно говорить о существовании де-факто новой отрасли юриспруденции – антикоррупционном праве, имеющим свой особый предмет и метод правового регулирования.
– Антикоррупционные законы присутствуют в различных кодексах Российской Федерации, однако нет единого свода законов, посвященного этой проблеме, – заявил Константин Толкачев. – Поэтому необходимо кодифицировать весь этот правовой массив.
По мнению руководителя экспертно-аналитической сети Politrus Виталия Арькова, в действующем Российском законодательстве и сейчас достаточно норм для борьбы с коррупцией, а в недрах силовых ведомств достаточно компромата на многих представителей власти, начиная от уровня сельского поселения.
– Время от времени их достают и дают им ход, когда на то есть политическая воля, – отмечает Арьков. – На мой взгляд, такой политической воли должно быть больше, и не только в предвыборный год. Тогда и не потребуется имитировать активную борьбу с коррупцией через инициирование все новых и новых мер, почти не применяемых на практике.
Председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов отмечает, что в последнее время регионы получили большое количество полномочий, включая распределение бюджетных средств на здравоохранение, социалку, ЖКХ, транспорт и строительство дорог. Соответственно, увеличивается количество коррупционных рисков и соблазнов. По статистике, не менее половины коррупционных преступлений совершаются именно муниципальными чиновниками.
– Низовая коррупция – самая чувствительная для граждан, поскольку она идет «на контакте», обыватель видит ее вживую, – отмечает Кабанов. – Поэтому и степень эффективности государства он воспринимает на уровне местных властей.
Чтобы победить коррупцию надо просто начать с ней бороться, считает руководитель Фонда изучения электоральной политики Андрей Миронов. И делать это не в отношении отдельных проштрафившихся губернаторов, а системно и повсеместно.
– Пока этого не будет, нет смысла принимать какие-то новые кодексы, – считает Миронов. – Единственное, что нужно было бы добавить – это ратификацию ст. 20 Конвенции против коррупции, которая регламентирует контроль соответствия доходов чиновников их богатству и образу жизни. Впрочем, это и сейчас можно контролировать, было бы желание.
Директор Центра развития региональной политики Илья Гращенков считает, что новый кодекс – лишнее нагромождение российской юстиции и большого прорыва на антикоррупционном фронте ждать не приходится.
– У власти и сегодня нет проблем в классификации взяток и откатов, – отмечает Гращенков. – Мелкое взяточничество рядовых милиционеров или муниципальных служащих, не является особым вопросом, требующим пристального рассмотрения, а крупные дела – губернаторы, федеральные министры – это всегда политическое решение.
По мнению эксперта, все знают, что сама коррупциогенная ситуация вокруг властных полномочий создает большой соблазн для чиновников.
– Тяжело быть мэром и жить на одну зарплату, – саркастически замечет Гращенков. – Но сажают далеко не всех, а принцип «на кого покажут» гораздо важнее томов кодекса.
Поэтому, по мнению Гращенкова, инициатива идет «снизу», от тех, кто пытается понять, как чиновникам обезопасить себя от силовиков. Иначе говоря, как выживать в условиях, когда государство решило бороться с коррупцией, но правил игры так и не объявило.
